Бухта Бо[СИ] - Олифант Олифант

— Джентльмены. Не знаю, как вы отнесётесь к моему предложению, однако прошу выслушать, — начал Бо, когда пираты, отужинав, сидели у костра.

Хосе продолжал бесстрастно смотреть на море, а Рыжий Генри удивлённо уставился на доктора. Креветка же, испугавшийся, что беззаботной жизни пришёл конец, расстроено засопел.

— Я собираюсь прожить здесь достаточно долго, — продолжал Бо. — Может быть, мне, даже, захочется состариться и умереть в этой бухте. Поэтому я собираюсь завтра начать строить дом. Не какой–то жалкий навес, а настоящий дом, в котором будет стол, стулья и кровати.

— Сэр, — перебил Генри. — Тут все здорово обязаны вам. Надеюсь, что вы примете нашу помощь?

— При одном условии, — обвёл их взглядом Бо. — Пусть это будет наш общий дом.

Хосе вздохнул и выразительно посмотрел на товарищей.

— Парень хочет сказать, — пояснил Генри, — что у пиратов не может быть дома. Месяц, другой и солдаты разнюхают где мы. Сами знаете, как они поступают, поймав нашего брата.

— А, кто скажет, что мы пираты? — удивлённо поднял брови Бо. — У нас ни корабля, ни оружия. Доктор, повар, садовник и рыбак.

— И какого дьявола подобная компания делает на безлюдном берегу? — загоготал Генри.

— Они держат гостиницу, — пискнул Креветка.

— Матерь Божья, — выдохнул Бо. — А, малыш–то прав!

— А где мы возьмём постояльцев? — не сдавался Рыжий.

— Была бы гостиница, — отмахнулся Бо, — а, там посмотрим.

— С одним условием, — сдался Генри. — Пусть она называется «Цезарь».

Увлечённые предложением Бо, они проговорили всю ночь и уснули уже под утро. Все спали, когда в Обезьянью бухту вошёл корабль и спустил шлюпку.

— В этот раз, — Папаша Бо поднял брови, — нас застали врасплох. И, окажись гости охотниками за пиратами, заверения, что мы мирные поселенцы, никого бы не убедили. Ко всему прочему, Генри, спавший чутко, как сторожевой пёс, проснулся от шума шагов, и, не вдаваясь в подробности, бросился с ножом на подошедшего к нему незнакомца. Хвала небесам, что тот тоже оказался парнем не промах! Выбил у Рыжего оружие и они, нещадно молотя друг друга кулаками, покатились по песку. Мгновение, и мы были на ногах, а к нашей стоянке, крича и размахивая оружием, бежала добрая дюжина вооружённых людей. Что было делать? Бежать в джунгли, бросив Генри? Или дать бой, вооружившись единственной ржавой саблей?

Бо первым оказался рядом с дерущимися. К этому времени, Рыжий уже оседлал соперника и, вцепившись в горло, душил. Тот, выпучив глаза, пытался разжать руки врага, однако, безрезультатно. Не медля ни секунды, Бо подхватил под мышки Генри и рывком оторвал его от поверженного противника.

— Остановитесь, джентльмены! — к месту схватки подбежал мужчина в зелёном походном сюртуке. Пистолеты в его руках были подняты дулами вверх и он, явно, был настроен на переговоры. — Как ты, Боб?

Моряк, которого назвали Бобом, кашляя и отплёвываясь, уже поднимался с песка.

— В порядке, сэр, — просипел он. — Этот парень напал на меня первым.

— Уверяю вас, — Бо отпустил тяжело дышащего Генри и, натянуто улыбнулся, — мы не ищем неприятностей.

— Превосходно, — джентльмен, в зелёном сюртуке, повернулся к своему отряду и приказал им убрать оружие.

— Думаю, мы, как гости, — продолжил он, — должны представиться первыми. Я, Джонатан Рассел, эсквайр. Путешествую по здешним местам…, — тут гость замялся, — с целью некоторых археологических исследований.

Бо сделал вид, что нисколько не удивлён.

— Доктор Стивен Богарт, — поклонился он. — Подыскиваем с компаньонами место для строительства отеля.

Сэр Рассел недоумённо поглядел на одноглазого Креветку, мрачного Хосе, татуированного Генри и, внезапно, рассмеялся.

— Рад встрече, — протянул он руку. — Не отобедать ли нам вместе, джентльмены? Как мне подсказывает интуиция, нас привело сюда одно и то же дело.

— Сэр? — растерялся Бо.

— Будем откровенны, — Рассел заговорщицки подмигнул. — Вижу, вы тоже клюнули на эту приманку с Золотой Обезьяной?

— Пресвятая Дева, — воздел руки Папаша Бо. — Золотая Обезьяна! Если верить легенде, старик Писарро своими глазами видел Золотую Обезьяну, и, даже, выкрал её у дикарей. Но, орды инков напали на его отряд, отобрали идола и спрятали в джунглях. В те славные времена, в каждой таверне, к вам обязательно подсаживался пьянчуга и шёпотом предлагал купить у него карту. Там крестиком было указано место, где находился тайный храм с золотым изваянием. Мало того! В городах, на папертях всегда можно было найти незрячего нищего, видевшего Золотую Обезьяну и ослепшего от нестерпимого сияния. Немало горячих голов, с кусками пергамента в карманах, блуждало по джунглям, находя свою погибель от укусов змей или стрел туземцев.

— Даю Вам слово, — Бо рассмеялся, — что поиски золотого идола не входят в наши планы.

— Пусть так, — Джонатан Рассел облегчённо вздохнул, — однако, Вы не станете отрицать, что эта бухта носит название Обезьяньей?

— Хвала Иисусу, — подал голос Генри, — что она не Скорпионья или Акулья.

— А не для этих ли тварей, — Рассел указал на расположившихся вдали обезьян, — джентльмены собираются строить отель?

— Сэр, — Бо был абсолютно серьёзен, — поверьте, что эта бухта только кажется дикой и не посещаемой людьми. Раз в пару месяцев здесь бросает якорь какое–нибудь судно. Моряки чистят днище, латают пробоины, чинят паруса, набирают пресную воду. Бывает, что с корабля на корабль перегружаются товары.

— Я понимаю, — прищурился Рассел, — что речь идёт о пиратах?

— Наш отель будет открыт для всех, кто готов платить, — невозмутимо ответил Бо. — Мы с не меньшим удовольствием примем торговцев или солдат короля.

— В таком случае, — Рассел обвёл глазами своих людей, — принимайте первых гостей. Мы с командой собираемся здесь задержаться.

— Но, сэр, — растерялся Бо, — всё это пока только планы.

— Ничего, — гость был настроен решительно. — Пока мы днём будем кормить москитов в джунглях, вы возьмёте на себя охрану вещей, горячие ужины и, в случае необходимости, медицинскую помощь. Мои же ребята помогут с постройкой дома. И я очень рассчитываю на скидку!

— Эсквайр распорядился доставить с судна плотницкий инструмент, и дело закипело, — Папаша Бо подлил себе вина, не спеша отпил. — Креветка занялся рыбной ловлей, а Генри сложил из валунов огромный очаг. Воздух на пляже теперь пах дымком и стряпнёй Рыжего. Под навесами сушилась рыба и пучки трав. Повеселевший Хосе, привязав корзину за спину, собирал кокосы, не забывая о своём огороде. Я же старался помогать каждому из них.

Отряд Рассела появлялся из зарослей только к вечеру, и устало брёл на кухню. Случалось, что искатели сокровищ выходили, поддерживая одного из своих под руки или таща на носилках. Клещи, колючки ядовитых растений, гигантские пиявки, укусы насекомых время от времени выводили моряков из строя. Несколько раз Бо приходилось накладывать швы и вправлять вывихи, однако, серьёзных увечий пока не случалось.

Несмотря на неудачи, неукротимости эсквайра можно было только позавидовать. Он неизменно хвалил стряпню Рыжего, подбадривал плотников и радовался строительству отеля.

— Вот там, — разглагольствовал он, стоя с кружкой кофе в руке, — построим причал. Чуть поодаль — склады для товаров. Любезный Бо, вы, кстати, присмотрели место для церкви?

Бо, потрясённый, тем, что его мечты вдруг начали воплощаться, лишь растерянно улыбался.

— Сэр, — как–то раз обратился к нему Хосе. — Сколько пробудет здесь господин Рассел?

— Ты же знаешь, — откликнулся Бо. — Эсквайр ищет Обезьяний Храм. Храм, которого, боюсь, не существует.

— Не там ищет, — Хосе, по обыкновению был немногословен. — Он там.

И показал пальцем на дальний конец пляжа, где виднелись кресты их маленького кладбища.

— Знаете, сэр, — невозмутимо продолжал Папаша Бо, — я, почему–то, сразу поверил Хосе. Этот парень слишком ценил слова, что бы попусту бросать их на ветер. Не усомнился и Генри.

— Идёмте, посмотрим, док, — отложил он кухонный нож и вытер руки о штаны. — Страсть, как охота увидеть такую груду золота.

Креветка Ли долго отказывался идти с нами. Он не любил джунгли, опасался обезьян и старался не приближаться к кладбищу.

Если бы Бо каждый раз не обходил место, где были похоронены братья Фаричелли, то давно бы сам наткнулся на Храм. Всего в паре десятке шагов от полосы пляжа, джунгли заканчивались, открывая взгляду огромную площадь, вымощённую чёрными гранитными плитами. Камни были столь плотно пригнаны один к другому, что ни одна травинка не пробивалась сквозь щели. В центре площади, сложенный из грубо отёсанных валунов, поднимался постамент высотой в половину человеческого роста. Осторожно ступая по ковру из высохших листьев, Рыжий Генри приблизился к возвышению.